Ткаченко Виктория Владимировна "СИНОПСИС И ПРЕПОДАВАНИЕ ИСТОРИИ РОССИИ В XVIII ВЕКЕ: ОБ ОДНОМ ИСТОРИОГРАФИЧЕСКОМ МИФЕ"
Соискатель, специалист по учебно-методической работе кафедры истории России до начала XIX века. Московский государственный университет имени М.В. Ломоносова. Исторический факультет
Характеристика Киевского Синопсиса как первого учебника по русской истории, кажется, прочно утвердилась в отечественной историографии. Такое определение дают ему словари Брокгауза и Ефрона [36, с. 47], Д.Н. Ушакова [31], Большая советская энциклопедия [3, с. 175], школьная и ВУЗовская учебная литература [16, с. 126]. Признано это и большинством исследователей, так или иначе касающихся Синопсиса [11, с. 22; 34, с. 17; 23, с. 7; 14, с. 159 и др.], причем отдельные авторы даже называют его «школьным учебником», использовавшимся с конца XVII и едва ли не до середины XIX века [13, с. 100; 5, c. 34; 27, c.97 и др.].
Вместе с тем, широко известным является и другой факт. До учреждения Екатериной II народных училищ в 1786 году история России как предмет в учебных заведениях не преподавалась, а под изучением истории подразумевалось изучение истории всеобщей. Этот тезис, подтвержденный исследованиями П.Д. Ерика [10], Л.П. Бущика [6], Г.И. Смагиной [25], М.Т. Студеникина [28] и др. также, на первый взгляд, не вызывает сомнений. Посвятивший докторскую диссертацию изучению школьных учебников по отечественной истории А.И. Фукс сухо констатировал: «Появление специального учебного предмета русской истории относится к концу XVIII века. (…) Однако, общепризнано, что первым учебником в России был Синопсис (1674г.)» [33, с. 53].
Две эти «общепринятые истины», продолжая воспроизводиться из работы в работу, создают, таким образом, ситуацию некоторого историографического парадокса. Если история России не преподавалась, то где же учились по Синопсису, пережившему к середине XIX века около 30 переизданий [11, с. 26; 21]? Ответ на этот, на первый взгляд, нехитрый вопрос требует обстоятельного комментария, связанного не только с изучением исторических реалий XVIII века, но и с вдумчивым пересмотром историографии данных проблем.
Печатная книга, под названием «Синопсис, или Краткое описание о начале русского народа» вышла в свет в 1674 году в типографии Киево-Печерского монастыря по благословлению его архимандрита Иннокентия Гизеля. Ее текст, дополненный в редакции 1678 года, и окончательно сформировавшийся в редакции 1680 года, по своему содержанию распадается на три неравные части. Первая включает в себя основные сведения об истории Киевской Руси, основанные на русских и польских хрониках, вторая – пространное повествование о Куликовской битве, и, наконец, третья рассказывает о дальнейшем возвышении России, Чигиринских походах и оканчивается восхвалением царя Федора Алексеевича, Российской державы и православного воинства.
Едва ли можно говорить о том, что Синопсис изначально мог задумываться как учебник. Появившееся через 20 лет после Переяславской рады, в разгар русско-турецкой войны и борьбы за объединение Украины с Россией, это историческое сочинение преследовало скорее политические и идеологические, нежели педагогические цели. Сохранились сведения о том, что один из экземпляров Синопсиса посылался в Посольский приказ в Москву [19, с. 362; 29], а высказанные в нем идеи исконного единства Украины и России неоднократно звучали в дипломатических переговорах [26, c. 143, 149, 163].
Иннокентий Гизель, выступивший если не автором, то по крайней мере редактором Синопсиса, действительно имел опыт деятельности в области образования. По завещанию Петра Могилы он получил титул «благодетеля и попечителя киевских школ» и с 1648 по 1650 гг. являлся ректором Киево-Могилянского коллегиума [4, с. 84]. Известен рукописный текст лекционного курса «Opus Totius philosophiae» («Сочинение о всей философии») [7], который он читал в 1645-1647 гг. Однако, к моменту публикации Синопсиса Гизель уже не вел никаких занятий. Более того, ни история России, ни история Малороссии в Киево-Могилянском коллегиуме на тот момент не преподавалась. Программа обучения здесь строилась по образцу западных учебных заведений. В учебный план входили «три языка: Славянский, Греческий и Латинский, нотное пение, православный Катехизис и Арифметика, Поэзия, Риторика, Философия и Богословие», а также геометрия, музыка и астрономия [4, c.53]. Класс Всеобщей Истории был открыт в Киевской Академии (такой статус коллегиум получил в 1701 г.) лишь в 1784 г. [4, c.124].
Само по себе издание Синопсиса как печатной книги на русском языке свидетельствует о том, что он первоначально был адресован широкой публике, а не ученикам Киевского коллегиума, где преподавание велось исключительно на латыни. По данным каталога «Catalogus librorium Bibliothecae Academiae Kiioviensis», составленного около 1792 года [1], в библиотеке Киевской академии на тот момент находился только один экземпляр Синопсиса (1678 года издания), в то время как общее число исторических книг составляет 1313 экземпляров, а многие из них имелись в пяти и более копиях. Примечательно, что Синопсис помещен в реестре в раздел «разное», а не в соответствующий исторический раздел. То есть он даже не рассматривался составителями каталога как специальная литература по истории. Таким образом, использование Синопсиса в качестве «учебника» даже после начала преподавания истории в Киевской академии кажется маловероятным.
С начала XVIII века система образования в России претерпевала множество реформ. Последовательное изучение указов об основании и преобразовании учебных заведений позволяет составить представление об официальном перечне преподаваемых в них дисциплин. Не являясь прикладным предметом, история не входила в учебный план большинства светских учебных заведений, дававших элементарное начальное образование и дальнейшую специальную подготовку: цифирных, гарнизонных, пушкарских, инженерных, навигацкой, горнозаводских и прочих «профессиональных» школ. Тем не менее, она изучалась в духовных семинариях и академиях, общеобразовательных гимназиях (академической и университетской) и некоторых частных школах.
Основные требования к духовному образованию были установлены «Духовным регламентом» Феофана Прокоповича (1721 г.), где в числе прочего постановлялось: «уча Грамматике, может учитель с нею учить купно и Географию и Историю» [20, с. 333]. Речь шла об использовании исторических текстов для переводов с латинского языка, причем внимание преподавателей специально акцентировалось на том, что следует читать оригинальную, а не переводную литературу («только бы был автор чистаго языка Латинскаго, яковый есть Юстин Историк» [20, с. 334]). Историю же следовало учить «одну внешнюю, либо церковную». То есть, даже осуществленный И. Копиевичем перевод Синопсиса на латынь не соответствовал официальным требованиям учебного процесса. Рекомендательный характер этого пункта регламента на практике приводил к тому, что история не преподавалась вовсе. Критикуя обучение в Греко-Латинской академии в 1730-е годы, В.Н. Татищев отмечал: «...истории же с хронологией и географию, врачевство и проч., что к философии принадлежит, про то в сем училище не токмо шляхтичу, но и подлому научиться нечему» [30, с. 117]. Тем не менее, нельзя исключать возможность самостоятельного ознакомления студентов московской академии с текстом Синопсиса. С 1728 года ее преподаватели и ученики получили право посещать синодальную и типографскую библиотеки (подтверждено в 1736 г.), где, согласно реестру 1760-х годов, имелось как минимум пять экземпляров его изданий разных лет [15, л. 10об].
Изучение русской истории в светских учебных заведениях в первой половине XVIII века затруднялось тем, что значительная часть педагогов являлась иностранцами, не имеющими соответствующей подготовки. В московской гимназии пастора Глюка «от исторических авторов Курция и Иусина» [17, c. 44] преподавал Иоан Рейхмут. В основанной Феофаном Прокоповичем школе для детей «всякого звания» занятия по истории вел академик Г.-З. Байер, который, по замечанию А.-Л. Шлецера, не знал русского языка [35, c. 4]. Академик Г.-Ф Миллер, являясь преподавателем открытой в 1726 году академической гимназии, также был уволен оттуда за то, что «российского языка ничего не знает» [18, с. 14]. Согласно воспоминаниям А.-Л. Шлецера, в 1760-е годы там учились по «Сокращенной универсальной истории» Г. Кураса [35, с. 124].
С середины XVIII века истории начинает придаваться особенное значение в воспитании молодых дворян. Она входит в программы сухопутного шляхетского, пажеского и морского кадетского корпусов. Однако, речь здесь снова идет о всеобщей истории, а также геральдике. В гимназии при Московском университете до конца 1770-х годов история преподавалась на французском и немецком языках.
Согласно «Проекту об учреждении Московского университета» (1755 г.) в рамках философского факультета открывалась должность профессора истории «для показания истории универсальной и российской, также древности и геральдики». Фактически преподавание истории началось здесь 1 ноября 1756 года, когда в Москву прибыл первый (и до 1764 года – единственный в Московском университете) профессор истории и права Ф.-Г. Дильтей [9, с. 27]. Свои учебные разработки он опубликовал под названием «Первые основания универсальной истории» [8], в предисловии отметив, что «нет ни одной сокращенной истории, которую бы могло юношество пользоваться. А все сокращенные истории, которыя находятся, писаны на иностранных языках и не переведены на российской». Истории России в учебнике Дильтея был посвящен только один урок.
Таким образом, складывается впечатление, что многочисленные переиздания Синопсиса, осуществлявшиеся на протяжении XVIII века Академией наук, пользуясь несомненным читательским спросом, тем не менее, оказывались не востребованными в образовательных учреждениях. А.-Л. Шлецер отзывался об этом сочинении весьма критически: «Полуобразованный русский, с необыкновенною охотою берется за всякое чтение: особенно любит он отечественную историю. (…) Непонятно, как у этой доброй публики не было ни одного удобочитаемого руководства: так называемый киевский "Синопсис" не заслуживает этого имени» [35, с. 51]. Н.И. Новиков в 1774 году отмечал, что эту книгу «окроме русских купцов да уездных дворян, никто не разумеет» [24, с. 491].
А.Ю. Самарину, проанализировавшему владельческие надписи на сохранившихся в российских хранилищах экземплярах Синопсиса (85 экз.[1]), удалось выявить лишь одну книгу, побывавшую в руках у ребенка (с рисунками на ней), а также две книги с упоминанием слова «учился» [22, с. 56]. Кроме того, ему известно свидетельство о том, что Синопсис был подарен ученику академической гимназии за прилежание в 1768 году [22, с. 56]. Не найдя никаких других подтверждений принадлежности Синопсиса преподавателям либо учащимся, он отмечает, что «сведений об использовании «Синопсиса» при изучении отечественной истории не в домашних условиях, а в учебных заведениях немного» [22, с. 65], но продолжает называть Синопсис учебником, также ссылаясь на «общеизвестность» этого мнения [22, с. 35].
Вместе с тем, более убедительным кажется другое предположение Самарина о том, что старопечатные экземпляры Синопсиса могли восприниматься и использоваться как душеполезная литература наравне с богослужебными и религиозными книгами. Так, Синопсис часто входил в число монашеских келейных книг, мог выступать в качестве вкладной книги в монастырь. Распространены конволюты, где Синопсис объединен с другими текстами богословского содержания. Характер читательских маргиналий («Верою во единого Бога», «Господи Иисус Христ сын Божи молитв ради» и т.д.) также позволяет подтвердить предположение об отнесении кириллистических изданий Синопсиса к религиозному чтению [22, с. 36-37].
Позднейшие гражданские издания Синопсиса имелись в крупнейших библиотеках государственных деятелей, а также активно раскупались представителями средних слоев: офицерами, купцами, посадскими людьми и т.д. Справедливо замечание А.А. Формозова о том, что даже для образованных слоев русского общества было характерно восприятие Синопсиса не как литературного сочинения писателя XVII века, а как древней летописи, ценного источника сведений о русском прошлом [32, c. 135]. Многочисленные переиздания книги были продиктованы ее высокими продажами, что позволяло возместить убытки от других академических изданий.
Источником убеждения об использовании Синопсиса как учебника по русской истории, по всей видимости, послужило предисловие киевского митрополита Евгения Болховитинова к его переизданию 1836 года. Он пишет, что «книга сия по бывшему недостатку других Российской истории книг печатных, была в свое время единственною оной учебною книгою» [2, с. I]. Надо думать, что под формулировкой «учебная книга» автор имел в виду не столько школьное пособие, сколько наиболее доступный и популярный источник знаний по русской истории. Однако неосторожно сказанная фраза была неверно интерпретирована в дальнейшей историографии. Уже через год Н.И. Надеждин будет рассуждать о том, что Синопсис Иннокентия Гизеля, «ученого ректора и профессора Киевской Академии», замечателен как «первый школьный учебник» [13, с. 100]. Прямо ссылаясь на «предуведомление» Болховитинова, П.Н. Милюков заключает, что он был «действительно, первым и единственным печатным учебником русской истории до самого появления Краткого летописца Ломоносова» [12, с. 7]. После чего в литературе стихийно распространяется мнение о том, будто «Ломоносовский «Летописец» заменил в школах «Синопсис» как учебник» [32, с.136]. Широта этого заблуждения была сильно приумножена попаданием ошибки в словари, в частности, в популярнейший словарь Брокгауза и Ефрона, где было сформулировано определение: «Киевский Синопсис - первый учебник по русской истории, вышел первым изданием в Киеве в 1674 г.». Таким образом, этот факт вошел в научный оборот, практически перестал подвергаться проверке и стал казаться общеизвестным.
Изучение системы образования и преподавания истории в XVIII веке не позволяет подтвердить данную гипотезу. Без сомнения являясь популярнейшим и самым доступным историческим сочинением, Синопсис не имел никакого отношения к преподаванию истории в школах или других учебных заведениях. Он использовался для домашнего чтения и воспринимался как нравоучительная литература либо исторический источник аналогичный древним летописям. Его популярность была вызвана не требованиями учебных программ, а напротив, читательским интересом к отечественной истории, несмотря на фактическое отсутствие ее преподавания вплоть до конца XVIII века.
СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ
1. Catalogus librorium Bibliothecae Academiae Kiioviensis // Акты и документы, относящиеся к истории Киевской Академии. – Отд. II. – Т. V. – Киев, 1908. – С. 300-470.
2. Болховитинов Е. Предуведомление читателю // Синопсис или краткое собрание от различных летописцев. – Киев. 1836. – С. I-II.
3. Большая советская энциклопедия. Т.23. – М.: Сов. энциклопедия, 1976. – 638 с.
4. Булгаков М. История Киевской Академии. – Спб.: Тип. Константина Жернакова, 1843. – 226 с.
5. Булкина И. Киев в русской литературе первой трети XIX в.: пространство историческое и литературное: дисс. докт. филос. по русск. лит. – Тарту, 2010. – 207 с.
6. Бущик Л.П. Очерк развития школьного исторического образования в СССР. – М.: Акад. пед. наук РСФСР, 1961. – 540 с.
7. Гiзель I. Твiр про всю фiлософiю (Opus totius Philosophiae) // Sententiae. – 2013 – №2 (XXIX). – C. 152 – 162.
8. Дильтей Ф.-Г. Первые основания универсальной истории с сокращенною хронологиею. – М.: Тип. Моск. имп. ун-та, 1768. – 258 с.
9. Документы и материалы по истории Московского университета второй половины XVIII века / Подг. Н. А. Пенчко. – Т. 1. – М.: Изд. МГУ, 1960. – 415 с.
10. Ерик П.Д. Преподавание истории в русской школе в XVIII в. // Преподавание истории в школе. – 1960. – № 4. – С.67–74.
11. Лаппо-Данилевский А.С. Очерк развития русской историографии // Русский исторический журнал. – 1920. – Кн.6. – С. 5–29.
12. Милюков П. Н. Главные течения русской исторической мысли. – Спб.: Аверьянов, 1913. – 342 с.
13. Надеждин Н.И. Об исторических трудах в России. 1837 // Библиотека для чтения. – 1837. – Т.20. – Отд.3. – С. 93-136.
14. Описание изданий гражданской печати. 1708 - январь 1725 г. – М.-Л.: Изд. Изд. АН СССР, 1955. – 625 с.
15. ОР РГБ, Ф.173.I, Ед.хр. 106.
16. Орлов А.С., Георгиев В.А., Георгиева Н.Г., Сивохина Т.А. История России. – М.: Проспект, 2006. – 528 с.
17. Очерк истории народного образования в России до эпохи реформ Александра II. – М.: Польза, 1910. – 240 с.
18. Пассек В.В. Очерки России, издаваемые Вадимом Пассеком. – Кн. 2. – Спб: Тип. Н. Греча, 1840. – 216 с.
19. Письма Иннокентия Гизеля // Труды Киевской Духовной Академии. –1865, июнь. – Т. 2. – С. 362.
20. Регламент или устав духовной коллегии (№ 3718) // Полный свод законов Российской Империи – Т. 6. – Спб: Тип. II отд. С.Е.И.В. канцелярии – С.314-346.
21. Самарин А.Ю. Краткое собрание от разных летописцев // Историк. –2015. – №12. – С. 42-46.
22. Самарин А.Ю. Распространение и читатель первых печатных книг по истории России (конец XVII-XVIII вв). – М. : Изд. МГУП, 1998. – 159 с.
23. Сапожникова О.Я., Сапожников И.Ю. Предисловие // Мечта о русском единстве. Киевский синопсис (1674). – М., 2006. – С. 3–40.
24. Сатирические журналы Н.И. Новикова / ред. и пред. П.Н. Беркова. – М.-Л.: Изд. АН СССР, 1951. – 616 с.
25. Смагина Г.И. Из истории преподавания русской истории в XVIII веке // Преподавание истории в школе. 1990. № 4. С. 56-63.
26. Смирнов Н.А. Россия и Турция в XVI—ХѴII вв. Т. II. – М.: Изд. МГУ, 1946. – 174 с.
27. Соколов C.В. Дискурс «общего прошлого» России и Украины в исторических сочинениях XVII в. в связи с проблемой исторической ответственности // Историческая ответственность: от мифов прошлого к стратегиям будущего. – Екатеринбург, 2016. – С. 92-99.
28. Студеникин М.Т. Становление и развитие школьного исторического образования в России XVI - начала XX вв. – М.: Прометей, 2011. – 138 с.
29. Сычева М.Б. О предполагаемом Синопсисе 1671 г. // Вестник Санкт-Петербургского университета. Сер. 2. – 2006. – Вып. 2., – С. 15 – 21.
30. Татищев В.Н. Разговор о пользе наук и училищ. – М.: Унив. тип., 1887. – 171 с.
31. Толковый словарь русского языка / Под ред. Д.Н. Ушакова. Т.4. М.: Советская энциклопедия, Изд. иностранных и национальных словарей, 1940. – 1500 стлб.
32. Формозов А. А. Человек и наука: Из записей археолога. – Москва: Знак, 2005. – 222 c.
33. Фукс А.Н. Школьные учебники по отечественной истории как историографический феномен (конец XVIII – вторая половина 1930-х гг). – М.: Изд. МГОУ, 2010. – 490 с.
34. Чистякова Е.В. Первая учебная книга по русской истории // Преподавание истории в школе. – 1974. – №3. – С. 12–17.
35. Шлецер А.-Л. Автобиография А.-Л. Шлецера // Сборник отделения русского языка и словесности Академии Наук. – Т. XIII. – Спб. 1875.
36. Энциклопедический словарь / Изд. Ф.А.Брокгауз, И.А. Ефрон. – Т. XXX(59). – Спб.: Типография Акц. Общ. «Издательское дело». 1900. – 480 с.
[1] Из них 55 книг просмотрены А.Ю Самариным “de visu”, ещё о 32-х ему известно по поэкземплярным описаниям и публикациям прикнижных записей.
Вконтакте
FacebookЧто бы оставить комментарий, необходимо зарегистрироваться или войти на сайт