Вершинин Константин Владимирович "Поучение "царем и князем" - неизвестный памятник древнерусской литературы"
младший научный сотрудник Центр источниковедения истории России Института Росийской истории РАН
В докладе рассматривается древнерусское поучение, до сих пор не привлекавшее внимания исследователей. Оно сохранилось в двух рукописях, первая из которых (новгородского происхождения) датируется концом XIV, а вторая (из Нижегородского Печерского монастыря) – началом XVI в. Объем списков различен: старший из них содержит лишь начало (около четверти) текста, читающегося в младшем списке. На большее не хватило места переписчику, заполнявшему дополнительные пергаменные листы к бумажной «Лествице». Старший список обрывается без какого-либо заключения, которое, между тем, наличествует в младшей рукописи. Впрочем, в манускрипте XIV в. читается ряд кратких пассажей, отсутствующих в списке XVI в. Это заставляет думать, что в последнем памятник дошел до нас в позднейшей обработке, масштабы которой не поддаются определению. В старшем списке текст анонимен, в младшем приписан Василию Великому. Заглавия существенно различаются («Поученье святых отець к цесаремъ, и къ князем, и к бояромъ, и къ простымъ людемъ»; «Поучение святаго отца нашего Василиа Кесарийскаго царем, князем, бояром, к мужемъ и к женам»). Для краткости предлагается именовать памятник «Поучением царем и князем». Это оправдывается и тем, что главный его адресат – светские власти – заявлен в самом начале текста («Послушайте, блазии ц(ес)ареве нынешнии…»).
Происхождение текста явствует из наличия в нем лексических русизмов, как, например: «резъ» ‘процент’, «волога» ‘жидкая или жирная пища’, союз «то ти». Некоторые лексемы, не являются русизмами сами по себе, но распространены в древнерусских памятниках: «гостьба» ‘торговля’, «поклажаи» ‘клад’; встречаются также поэтическая формула «туга и печаль» и юридическая – «послухи поставити». Интересно раннее упоминание мякинного хлеба («от мякинъ смешенъ хлебъ»).
Данные языка в сочетании с применением титула «ц(ес)арей» к древнерусским князьям позволяют отнести возникновение текста к домонгольской эпохе. Вероятно, памятник был составлен церковным иерархом для какой-то княжеской фамилии и ее окружения. Распространялся он сразу в письменной форме («се писахъ вамъ, да бысте душа своя спасли от греха и от муки вечныя»).
Поучение приурочено, по словам автора, к памяти мч. Арефы «и иже с ним» (24 октября). К соответствующему житию (его перевод известен в русских списках начиная с XV в., но содержит следы более древней рукописной традиции) памятник апеллирует неоднократно. «Дивный князь» Арефа и эфиопский царь «блаженный» Елесва(а)н (Елезвой) служат автору главными образцами христианского смирения для власть имущих. Книжник приводит и другие примеры и цитаты, показывая знание житий целого ряда святых – Евфросинии Александрийской, Кирика и Иулиты, Евпраксии, Ксенофонта и Марии и т.д., а также «Лествицы» Иоанна Синайского, Повести о Варлааме и Иоасафе и «Слова некоего отца к сыну своему», известного, в частности, по Изборнику 1076 г. Таким образом, из памятника можно извлечь некоторые сведения о распространении переводных текстов на Руси.
Содержание поучения можно свести к двум взаимосвязанным идеям. Первая заключается в признании возможности христианского спасения вне зависимости от социального положения; вторая – в том, что ничто (и особенно материальное благостсотяние) не достигается без Божией помощи, а потому богатым дано лишь «приставничьство над домомъ своимъ, а не обогатити дети, ни роду своего». При всей распространенности этих мотивов представляет интерес конкретное их развитие книжником и особое внимание последнего к «нынешним» ц(ес)арям, превращающее новооткрытое поучение в памятник квази-политической литературы Древней Руси.
Вконтакте
FacebookЧто бы оставить комментарий, необходимо зарегистрироваться или войти на сайт