• Главная 
• Совет молодых ученых ИРИ РАН 
• О школе-конференции
  • Оргкомитет
  • Программы
  • Отчеты
• Информационное письмо
• Заявки 
• Доклады 
• Архив
  • 2012
  • 2013
  • 2015

Суржик Дмитрий Викторович "История Курской битвы 1943 г. в новейших российских и германских фундаментальных исследованиях"

научный сотрудник научный сотрудник НОЦ "Актуальные проблемы новейшей истории и политики" Московского государственного гуманитарного университета им.М.А.Шолохова

Статья подготовлена в рамках реализации ФЦП «Научные и научно-педагогические кадры инновационной России», соглашение № 14.В.37.0967

 

Великая Отечественная война и ее решающие битвы по-прежнему привлекают внимание российских и зарубежных исследователей. Более того, у авторов из разных стран продолжается острая дискуссия по ключевым вопросам тех событий. Среди обилия книг, вышедших за последнее время, хотелось бы подробнее остановиться на двух работах: немецком 10-томнике (в 13 книгах) «Германский рейх и Вторая мировая война» и 12-томном российском фундаментальном многотомном труде «Великая Отечественная война 1941 – 1945 годов». Эти работы являют собой сконцентрированный и систематизированный взгляд на предпосылки Второй мировой и Великой Отечественной войн, а также достаточно подробно рассматривают развитие двух стран и военного искусства двух государств-противников.

История немецкого многотомника насчитывает несколько десятилетий. Первые книги издания вышли в 1979 г., а последний, 10-й том был представлен общественности Военно-историческим исследовательским управлением бундесвера (МГФА) только в 2008 г. К работе привлекались 67 историков, которые придерживались различных точек зрения. Частыми были и весьма оживленные идейные, методические и фактологические споры, которые выносились авторами на страницы немецкой научной печати в период «разрядки», нового обострения холодной войны, воссоединения Германии и уже в наши дни. Труд, вобравший в себя эти проблемы, получился весьма объемным: 12 260 страниц[i]. В то же время МГФА отказалось от построения единой концепции.

Несколько иначе строилась работа над российским многотомником. Работа над ним ведется на основании распоряжения Президента РФ № 240-рп от 5 мая 2008 г., завершить ее планируется к 70-летнему юбилею Победы. При создании труда его авторы руководствуются концепцией, в которой указано: «Целью труда является на основе всестороннего изучения всего комплекса опубликованных отечественных и зарубежных трудов… дать оценку взглядам предшествующих поколений исследователей, аргументировано изложить современное видение истории Великой Отечественной войны и создать максимально достоверный научный труд»[ii].

Разработку отдельных книг контролирует Главная редакционная комиссия под председательством министра обороны. Его заместителем и научным руководителем труда является хорошо известный историк профессор В.А. Золотарев. В ГРК входят представители институтов РАН (ИВИ, ИРИ, ИДВ, ИМЭМО, ИЭ), научных центров министерства обороны (ВАГШ и НИИВИ ВАГШ, ОВА, РАРАН), МИД, ФСБ, СВР, МЧС. Рукопись каждого тома проходит техническую экспертизу и рецензирование в учреждениях Академии наук. Как правило, на рукопись каждого тома приходит от нескольких десятков до ста отзывов, на основе которых рукопись дорабатывается и затем издается.

Одним из узловых моментов, ставшим камнем преткновения российских и немецких историков в данных трудах  снова стала Курская битва. Она рассматривается в восьмом томе германского многотомника и занимает более ста страниц. Автор главы, Карл-Ханц Фризер – 64-летний полковник (в отставке) бундесвера, автор монографий «Немецкие военнопленные в СССР и национальный комитет «Свободная Германия», «Легенда о блицкриге: кампания 1940 г. на Западе», «Арденны и Седан» и др. Работая над главой 8-го тома, посвященной битве на Курской дуге, он активно использовал документы Военного архива ФРГ и Центрального архива министерства обороны РФ (дневники боевых действий и справки о потерях), а также немецкую и русскоязычную литературу: Гудериан Г, «Воспоминания солдата», Ф. Мелеттин «Танковые сражения», Ж. Шрейбер «Вторая мировая война», Глэнц Д. и Дж. Хауз «Битва под Курском», а также Г.К. Жуков «Воспоминания и размышления» (8-е изд.), К. К. Рокоссовский Солдатский долг. (М., 1988), «Гриф секретности снят» (под ред. Г.Ф. Кривошеева. – М., 1993), «Великая Отечественная война: военно-исторические очерки» (Кн. 2. Перелом. М., 1998), Колтунов Г. А., Соловьев Б. Г. Курская битва. (М., 1970), Битва на Курской дуге (М., 1975), Курская битва в цифрах (Воен.-ист. журнал, 1968, № 7. С. 77–92),

Весьма подробно (более 40 страниц) Курская битва рассматривается в третьем томе «Сражения и битвы, изменившие ход войны» упомянутого российского многотомника. При подготовке главы были использованы документы ЦАМО, РЦХИДНИ, Военного издательства ГДР (Der Zweite Weltkrieg. Dokumente Militarverlag der Dеutschen Demokratischen Republik. Berlin, 1972.). Глава была написана с привлечением данных из дневника боевых действий ОКВ («Kriegstagebuch des Oberkommandos der Wehrmacht. Frankfurt a/M, 1963. Bd. 3.), мемуаров Г.К. Жукова, К.К. Рокоссовского и А.М. Василевского, книг Л. Лопуховского «Прохоровка без грифа секретности» (М., 2005), Великая Отечественная без грифа секретности. Книга потерь. Новейшее справочное издание (М., 2010), Ананьева И. М. Танковые армии в наступлении: По опыту Великой Отечественной войны 1941– 1945 гг. (М., 1988), Колтунова Г. А. и Соловьева Б. Г. «Курская битва» (М., 1983), Й. Эгельмана «Цитадель» (Eengelmann Y. «Zitadelle». Die grosse Panzerschlacht im Osten, 1943. Friedberg, 1980), Айкс Р. Великие танковые сражения. Стратегия и тактика. 1939–1945 (Пер. с англ. М., 2008), «Курская битва. 1943 г. Материалы в помощь лекторам» (М., 2006),

Фризер разделяет сражение на Курской дуге на 3 одновременно проводившихся операции: наступление вермахта (операция «Цитадель») с 5 по 16 июля, а также два контрнаступления советских войск под Орлом (12 июля – 18 августа) и Белгородско-Харьковская операция (3 – 23 августа)[iii]. По их словам, в данных сражениях приняли участие с обеих сторон более 4 млн. солдат, 69 тыс. орудий и минометов, 13 тыс. танков и самоходных орудий, а также около 12 тыс. самолетов[iv]. В российском многотомнике Курская битва также делится на оборонительную фазу и операции «Кутузов» и «Полководец Румянцев». По мнению наших соотечественников, к операции «Цитаедль»привлекалось 50 наиболее боеспособных дивизий, в том числе 14 танковых (70% танковых дивизий вермахта) и две моторизованные. Всего в составе групп армий «Центр» и «Юг» насчитывалось свыше 900 тыс. человек, около 10 тысяч орудий и минометов, более 2,7 тыс. танков и штурмовых орудий. Их поддерживали свыше 2 тыс. самолетов (65% боевых самолетов, действовавших на советско-германском фронте). Кроме того, на флангах ударных группировок располагалось до 20 дивизий, готовых к взаимодействию с основными силами в ходе развития операции «Цитадель»[v].

Проводя сопоставление, Карл-Хайнц Физер, постоянно учитывает с советской стороны войска 3 фронтов: Центрального, Воронежского и Степного фронтов. (В то время, как советские и российские авторы исходя из подсчета соотношения сил и средств только непосредственно противостоящих друг другу соединений). Таким образом, у немецкого автора появляется повод говорить о серьезном преимуществе Красной армии по всем статьям. На стороне вермахта были задействованы 518  тыс. солдат и офицеров против 1 426 352 военнослужащих Таким образом, советская сторона обладала почти трехкратным превосходством. Наиболее благоприятным для вермахта было соотношение в броневой мощи: здесь преимущество Красной армии составляло «только» в 2 раза. (На немецкой стороне в боях участвовало 2365 боевых танков, штурмовых орудий и истребителей танков. Едва они преодолели передовые позиции и минные поля, как на  них обрушилась «армада» 4938 советских танков и штурмовых орудий). Не лучше обстояло соотношение сил и в артиллерии. Так, во всех, участвовавших в Курской битве советских фронтах было сосредоточено 31 415 артиллерийских орудий, минометов, противотанковых пушек и реактивных минометов. С немецкой же стороны, как подчеркивается германскими историками, максимальное количество артиллерии различных систем составило 7417 стволов. Преимущество Красной армии в артиллерии, таким образом, составило 4,2:1. Люфтваффе располагало здесь 1372 боевыми самолетами, что было в 2,5 раза меньше, чем у советских войск. В распоряжении каждого из трех советских фронтов на Курской дуге находилась собственная воздушная армия. Помимо того, здесь была задействована 17-я воздушная армия Юго-Западного фронта численностью 735 боевых самолетов. И, если принять во внимание 120 самолетов дальней авиации, а также 208 самолетов-истребителей, то советские военно-воздушные силы в районе Курска составляли 3 648 боевых машин[vi].

По оценкам же российских исследователей к операции «Цитадель» «привлекалось 50 наиболее боеспособных дивизий, в том числе 14 танковых (70% танковых дивизий вермахта) и две моторизованные. Всего в составе групп армий «Центр» и «Юг» насчитывалось свыше 900 тыс. человек, около 10 тысяч орудий и минометов, более 2,7 тыс. танков и штурмовых орудий. Их поддерживали свыше 2 тыс. самолетов (65% боевых самолетов, действовавших на советско-германском фронте). Кроме того, на флангах ударных группировок располагалось до 20 дивизий, готовых к взаимодействию с основными силами в ходе развития операции «Цитадель». Войска же Центрального и Воронежского фронтов располагали 5635 орудиями, 3522 минометами, 1284 самолетами[vii].

Однако Карл-Хайнц Фризер, используя данные трех советских фронтов, пишет об обреченности немецкого наступления, которое выполнялось исключительно в силу волюнтаризма Гитлера. Чтобы оправдать последний тезис, он обращается к фортификационным сооружениям на направлении главного удара: «Только на участке Воронежского фронта были оборудованы 83 912 оборонительных позиций для стрелкового и пулеметного оружия, 5322 командных и наблюдательных пунктов, 17 505 укрытий, блиндажей и землянок, было установлено проволочных заграждений общей длиной 593 км. Общая протяженность стрелковых траншей и окопных сообщений достигала 4240 км. На особо опасных направлениях силами Воронежского и Центрального фронтов были установлены 503 663 противотанковых и 439 348 противопехотных мины. На важных участках на каждый километр фронта приходилось 1500 противотанковых и 1700 противопехотных мин»[viii]. Однако при этом он не учитывает рельеф местности (степь в полосе Воронежского фронта), что также в немалой степени предопределило успех Манштейна.

По глубокому убеждению немецких историков, руководимые Красной армией партизанские формирования играли настолько существенную роль, что их можно рассматривать наряду с армией, авиацией и флотом четвертым видом вооруженных сил. При описании Курского сражения немецкие авторы оперируют цифрой в 100 тыс. партизан, которые вели настоящую «рельсовую войну», парализовавшую железнодорожное движение в тылу вермахта[ix].

Вместе с тем, согласно документам ЦШПД, общая численность партизанских отрядов к 4 марта 1943 г. составляла свыше 60 тыс. человек[x]. Хотя результат их борьбы был, действительно, велик. В августе 1943 г. в тылу группы армий «Центр»  было повреждено 74 локомотива и 214 вагонов, пущено под откос 80 локомотивов и 625 вагонов, разобрано 150 км железнодорожных путей[xi]. Деятельность партизан не только нарушала коммуникации противника, прерывая и осложняя железнодорожные перевозки, но и оттягивала на себя силы противника. Как пишу авторы третьего том российского многотомника: «Чтобы обезопасить тыловые районы своих ударных группировок, немецкое командование в мае — июне 1943 г. предприняло крупные карательные экспедиции против брянских и украинских партизан. Так, против 20 тыс. брянских партизан действовало более 10 дивизий, а в Житомирской области немцы задействовали 40 тыс. солдат и офицеров. Но врагу не удалось разгромить партизан»[xii].

Если немецкий автор сосредоточился на описании отрицательных факторов, действовавших на гитлеровские войска, то российские исследователи акцентируют внимание на технических параметрах немецкой бронетехники и построении советской обороны: «В целях достижения быстрого успеха своего наступления германское командование сделало ставку на массированное применение бронетехники (танков, штурмовых орудий, бронетранспортеров) в первом оперативном эшелоне. Поступившие на вооружение германской армии средние и тяжелые танки Т-IV, Т-V («пантера»), Т-VI («тигр»), штурмовые орудия «фердинанд» обладали хорошей броневой защитой и сильным артиллерийским вооружением. Их 75-мм и 88-мм пушки с дальностью прямого выстрела 1,5–2,5 км в 2,5 раза превышали дальность 76,2-мм пушки основного советского танка Т-34. За счет высокой начальной скорости снарядов была достигнута повышенная бронепробиваемость. Входившие в состав артиллерийских полков танковых дивизий бронированные самоходные гаубицы «хуммель» и «веспе» также могли с успехом применяться для стрельбы прямой наводкой по танкам. Кроме того, на них была установлена отличная цейссовская оптика. Это позволило противнику добиться определенного превосходства в танковом оснащении. Кроме того, на вооружение германской авиации поступили новые самолеты: истребитель «Фокке-Вульф-190А», штурмовик «Хенкель-190А» и штурмовик «Хенкель-129», которые должны были обеспечить удержание господства в воздухе…»[xiii] Противостоять им должна была глубокоэшелонированая оборона. «По левому берегу Дона был оборудован государственный рубеж обороны. Глубина полос обороны составляла на Центральном фронте 190 км, на Воронежском — 130 км. У каждого фронта были созданы по три армейских и три фронтовых оборонительных рубежа, оборудованных в инженерном отношении». При этом особое внимание уделялось созданию артиллерийских групп для борьбы с бронетехникой врага: «В полосах обороны 48, 13 и 70-й армий Центрального фронта на предполагаемом направлении главного удара группы армий «Центр» было сосредоточено (с учетом второго эшелона и резервов фронта) 70% всех орудий и минометов фронта и 85% всей артиллерии РВГК. Причем в полосе 13-й армии, куда было нацелено острие удара главных сил противника, сосредоточивались 44% артиллерийских полков РВГК. Этой армии, имевшей в своем составе 752 орудия и миномета калибром от 76 мм и выше, на усиление был придан 4-й артиллерийский корпус прорыва, имевший 700 орудий и минометов и 432 установки реактивной артиллерии. Такое насыщение армии артиллерией позволило создать плотность до 91,6 орудия и миномета на 1 км фронта (в том числе 23,7 противотанковых орудий). Такой плотности артиллерии не было ни в одной из предшествовавших оборонительных операций». Однако еще один фактор – мобильность – также был на стороне немцев: укомплектованность средствами тяги и транспорта не превышала 50% [xiv].

Немецкие историки подвергают сильному сомнению данные о потерях сторон в сражении на Курской дуге. В 10-томнике «Германский рейх и Вторая мировая война отвергаются советские данные о потерях. В ходе наступления на Курской дуге вермахт потерял  54 182 человека, из которых 9063 убито, 43 159 ранено и 1960 пропало без вести[xv], немцы не досчитались 252 немецких танка и штурмовых орудия.

По мнению же российских исследователей, потери сторон в ходе оборонительной стадии Курской битвы составили: «Центральный, Воронежский и Степной фронты потеряли около 178 тыс. человек, в том числе безвозвратно 70 330 человек, 1614 танков и САУ, около 3929 орудий и минометов. Но и противник понес значительный урон: почти половина немецких танковых дивизий утратила свою боеспособность». Со ссылками на немецких авторов, в том числе Э Манштейна, российские авторы утверждают: «немецкие войска за всю Курскую битву потеряли около 200 тыс. человек… За период с 5 по 13 июля группа армий «Юг» потеряла 162 танка «пантера» из 200, а в 3-м танковом корпусе на 15 июля насчитывалось всего 69 танков и штурмовых орудий из 310 имевшихся»[xvi].

Таким образом, при сопоставлении взглядов различных школ, можно выявить две основные концепции поражения немецких войск на Курской дуге. Карл-Хайнц Фризер изначально говорит об обреченности наступления в силу количественного превосходства советских войск и заблаговременной подготовке их к обороне. Выгодно от него отличается более детальный, качественный анализ военной техники и театра военных действий, проведенный российскими исследователями. Благодаря разностороннему изучению технической оснащенности войск, качества оружия и советских тактических находок в обороне авторам третьего тома «Сражения и битвы, изменившие ход войны» удалось, показывает сильные и слабые стороны обеих сторон в Курской битве, в том числе достоинства и недостатки артиллерийской контрподготовки.

 

 

 

---

Что бы оставить комментарий, необходимо зарегистрироваться или войти на сайт