• Главная 
• Совет молодых ученых ИРИ РАН 
• О школе-конференции
  • Оргкомитет
  • Программы
  • Отчеты
• Информационное письмо
• Заявки 
• Доклады 
• Архив
  • 2012
  • 2013
  • 2015

Концевой Илья Анатольевич "Коалиция большевиков и левых социалистов-революционеров в Совете народных комиссаров (ноябрь 1917 – март 1918 гг.)"

аспирант  МГУ им. М.В. Ломоносова

Создание политического союза и возникновение правительственного блока партий большевиков и левых эсеров явились знаменательными событиями в истории российской революции 1917 – 1918 гг. Во многих отношениях союз этих двух политических сил стал важным моментом в процессе становления советской государственности.

Необходимо отметить, что данная проблематика становилась объектом изучения советских исследователей, однако далеко не все её аспекты были ими освещены. Кроме того, авторы, изучавшие вопросы формирования блока большевиков и левых эсеров, рассматривали проблему сотрудничества двух партий в СНК, делая акцент на противостоянии между ними. Деятельность представителей партии левых эсеров в правительстве оценивалась негативно, что аргументировалось «мелкобуржуазностью» союзников большевиков, а уступки, на которые приходилось идти большевиками ради сохранения коалиции, рассматривались как временная мера. Тем не менее исследователи подчеркивали тот факт, что коалиция большевиков и левых эсеров, являлась союзом, выгодным большевикам, так как его заключение позволило закрепить результаты Октябрьской революции и упрочить советскую власть[i].

Во времена «перестройки» и в постсоветский период государственная работа левых социалистов-революционеров стала оцениваться иначе. В работах В. П. Портнова и М. М. Славина, А. И. Разгона и В. В. Кабанова участие членов партии левых социалистов-революционеров в функционировании Совета народных комиссаров было показано как событие, имевшее серьезное значение для построения советского государства[ii]. После распада СССР в свет вышло лишь несколько работ, в которых поднималась проблема создания двухпартийного СНК, причём правительственный блок стал рассматриваться исследователями как возможная альтернатива однопартийной советской власти[iii].

Зарубежная традиция изучения данной проблематики отмечена работами Э. Карра, Р. Пайпса и А. Рабиновича, которые, рассмотрев наиболее общие вопросы истории революции 1917–1918 гг., тем не менее, не делали возникновение двухпартийной коалиции предметом исследования[iv].

Переговорный процесс о вхождении левых эсеров в состав СНК наравне с большевиками начался ещё в ходе работы II Всероссийского съезда Советов, на котором и было образовано первое советское правительство. Однако в октябрьские дни левые социалисты-революционеры использовали выжидательную тактику, предпочитая откладывать вопрос о своем участии в работе СНК ввиду незавершенности переговоров между большевиками и представителями Викжеля о создании однородного социалистического правительства[v]. Лишь после того, как для левоэсеровских лидеров, среди которых выделялись М. А. Спиридонова и Б. Д. Камков, стал очевиден провал этих переговоров, проблема вхождения левых социалистов-революционеров в СНК оказалась на повестке дня. Актуализация этого вопроса вызвала к жизни новый переговорный процесс между большевиками и левыми эсерами, закончившийся 24 ноября 1917 г. вхождением первого представителя ЛСР А. Л. Колегаева в состав правительства[vi]. Этот факт послужил отправной точкой для формирования прочного альянса РСДРП(б) и левых эсеров, которые на своем I организационном съезде в ноябре 1917 г. образовали собственную политическую партию, полностью порвавшую с ЦК партии социалистов-революционеров[vii].

Процесс вхождения левых эсеров в СНК подробно изучен в советской историографии, поэтому стоит лишь подчеркнуть, что состав большевистского Совнаркома в период с 10 по 13 декабря 1917 г. пополнили левые эсеры И. З. Штейнберг (нарком юстиции), В. А. Карелин (нарком имуществ республики), В. Д. Трутовский (нарком местного самоуправления)[viii]. 19 декабря 1917 г. в заседании правительства принял участие назначенный наркомом почт и телеграфов ещё один член ПЛСР П. П. Прошьян[ix]. Кроме того, соглашение между большевиками и левыми эсерами предусматривало вхождение в коллегии народных комиссариатов некоторых представителей ПЛСР. Среди них были В. А. Алгасов (наркомат внутренних дел) и А. И. Бриллиантов (наркомат финансов), П. Е. Лазимир (наркомат по военным делам), Г. Д. Закс (наркомат просвещения), А. А. Шрейдер (наркомат юстиции) и другие левые эсеры[x]. Стоит отметить, что Алгасов и Бриллиантов получили право решающего голоса на заседаниях правительства[xi].

Возникновение двухпартийного альянса было выгодно обеим партиям, но в особенности большевикам, чьи позиции осенью 1917 – зимой 1918 гг. являлись очень непрочными[xii]. Оформление этой коалиции фактически обеспечило большевикам поддержку со стороны левых эсеров и помогло ликвидировать правительственный кризис. Более того, участие в деятельности СНК принесло политические очки ПЛСР, в первой половине 1918 г. ставшей второй после большевиков влиятельной силой в советском государстве.

Период существования двухпартийного правительства стал временем наиболее тесного сотрудничества большевиков и левых эсеров, что позволило одному из лидеров РСДРП(б) Л. Д. Троцкому назвать его «медовыми неделями коалиции»[xiii]. Вхождение левых эсеров в состав Совнаркома внесло определенные изменения в практику его повседневной работы. Наряду с большевиками левые социалисты-революционеры принимали участие в значительном числе заседаний СНК, вступали в дискуссии с членами РСДРП(б) по вопросам проведения различных внутриполитических мероприятий, однако чаще всего они проводили единую политику вместе с большевиками. Это дало право В. И. Ленину утверждать, что по большинству вопросов, рассматривавшихся в СНК, вырабатывалось единогласное решение[xiv].

Тем не менее взаимоотношения между членами правительства – большевиками и левыми эсерами – были далеки от идеальных. Происходившие на заседаниях правительства споры отмечал секретарь СНК Н. П. Горбунов, который впоследствии писал, что политике большевиков в Совнаркоме левые эсеры «противопоставляли свою принципиальную установку»[xv]. Яркую характеристику заседаний правительства оставил большевик И. Г. Оппоков (А. Ломов), утверждавший, что левые эсеры «изводили» Ленина «своими высокопарламентскими сравнениями и речами»[xvi].

С левыми эсерами в Совнаркоме отношения у большевиков складывались по-разному. Большим доверием у председателя правительства пользовался П. П. Прошьян[xvii]. На заседаниях СНК нарком почт и телеграфов не отметился спорами с большевиками и следовал единой политической линии с большевиками. По-иному складывались отношения большевиков с другими представителями ЛСР в СНК. По утверждению В. И. Ленина, большинство левых эсеров, членов правительства, «с трудом можно было назвать социалистами»[xviii]. Подобная оценка личности наркомов – левых эсеров – становится более понятной при рассмотрении конфликта между И. З. Штейнбергом, В. А. Карелиным и представителями РСДРП(б), вызванного попытками наркома юстиции ограничить деятельность ВЧК, направленную на подавление политических противников большевиков. В декабре 1917 г. Штейнберг и Карелин выступили против ареста сотрудниками ВЧК членов Союза защиты Учредительного собрания, преимущественно эсеров и меньшевиков, произведённого согласно ордеру, выписанному Ф. Э. Дзержинским, и, используя своё служебное положение, освободили задержанных политиков[xix]. Данный факт привёл к обострению отношений между руководством СНК и левыми эсерами, действия которых были признаны «неправомерными»[xx].

В связи с противоречиями между двумя партиями по вопросу о полномочиях ВЧК большевики были вынуждены пойти на компромисс с левыми эсерами, позволив последним ввести своих представителей в состав Чрезвычайной комиссии[xxi]. И это был далеко не единственный момент, когда большевики и лично В. И. Ленин шли на соглашение с левыми эсерами ради сохранения правительственного блока. К примеру, большевикам пришлось отказаться от идеи введении единого народного суда по всей Советской России, поддержав проект левого эсера Штейнберга о создании окружных народных судов[xxii]. Тем не менее частые столкновения между левыми эсерами и большевиками на заседаниях СНК были не редкостью.

Крайне острым вопросом в двухпартийном правительстве стал возврат смертной казни в России после издания декрета-воззвания «Социалистическое отечество в опасности!». Против этой меры выступил нарком юстиции И. З. Штейнберг, который на заседаниях СНК часто критиковал В. И. Ленина за поддержку расстрелов[xxiii]. Большевики не пошли на уступку своим союзникам и, вероятно, ввиду угрозы германского наступления, отказались рассматривать вопрос об отмене пунктов декрета, где говорилось о смертной казни[xxiv].

Несмотря на относительно слаженную административную работу большевиков и левых эсеров в советском правительстве, политические разногласия между двумя партиями привели к крушению правительственной коалиции. Резкое усиление конфронтации между большевиками и левыми эсерами вследствие ратификации Брестского мирного договора IV Всероссийским съездом Советов обусловило выход левых эсеров из состава СНК, который фактически произошел 16 марта 1918 г.[xxv] Потеряв возможность влиять на курс внутренней политики правительства, левые эсеры остались членами коллегий некоторых народных комиссариатов[xxvi]. Впоследствии выход из СНК станет роковым для ПЛСР, которая не сможет ничего противопоставить принятию большевиками декретов о развертывании политики «продовольственной диктатуры» в деревне.

Представляется неубедительной точка зрения А. М. Геллера и М. Я. Некрича, которые не видели особой разницы между большевиками и левыми эсерами и полагали, что «участие левых эсеров в работе СНК никак не повлияло на его политику»[xxvii]. Как можно понять из анализа документальных источников, на протяжении существования правительственного блока влияние левых эсеров было значительным и способствовало корректировке внутренней политики СНК.

Правительственная коалиция большевиков и левых эсеров просуществовала совсем недолго, всего три месяца, но она оставила свой след в истории формирования государственного аппарата Советской России. Вхождение левых эсеров в правительство позволило им принимать участие в работе СНК, а, следовательно, и влиять на проведение внутриполитического курса государства. Столкновения между левыми эсерами и большевиками в правительстве по различным вопросам приводили представителей обеих партий к необходимости поиска компромиссов. На заседаниях СНК решения принимались большевиками с учетом мнения левоэсеровского меньшинства.

В целом, взаимодействие большевиков и левых социалистов-революционеров в правительстве носило довольно конфликтный характер, что, тем не менее не стало причиной крушения двухпартийного блока. Только непримиримые противоречия между большевиками и левыми эсерами по внешнеполитическим вопросам вызвали кризис, который привёл к распаду первой и единственной в советской истории правительственной

Вконтакте

Facebook

Что бы оставить комментарий, необходимо зарегистрироваться или войти на сайт